Глава НЦБК объясняет, почему нет прогресса в делах о высокой коррупции

Крупные дела о коррупции не могут быть рассмотрены в одночасье, как не могут быть вынесены обвинительные приговоры на имена ключевых фигур, совершивших такие преступления. Об этом заявил глава НЦБК Юлиан Русу в интервью Deutsche Welle.

Директор Национального центра по борьбе с коррупцией рассказал о деле о банковской краже, отметив, что не знает точно, когда украденные деньги будут возвращены, передает desdechi.md.

«Нам удалось применить секвестры. Для обеспечения окончательной конфискации нужны такие же окончательные решения судов, которые выдают исполнительные листы и могут быть применены конфискации. Само дело о банковском мошенничестве включает множество активов, которые были выведены из Республики Молдова во многие юрисдикции. Мы сосредоточили нашу работу на сотрудничестве с юрисдикциями, которые предоставляют информацию. Здесь путь не очень короткий, потому что сначала мы должны доказать незаконное происхождение активов, которые мы хотим арестовать, что они из средств, полученных в результате банковского мошенничества. Затем должны применить через суд арест и впоследствии потребовать от иностранных властей признания нашего заключения и, соответственно, применения ареста в этих государствах. В некоторых обстоятельствах анализ является довольно обременительным, поскольку он включает в себя первоначальную идентификацию этих активов, а это предполагает обмен информацией с внешними юрисдикциями. Сотрудничество идет достаточно хорошо. У нас есть промежуточные результаты, и промежуточным результатом, с которым мы предстанем перед общественностью, будет заявление о наложении ареста и обеспечение наших действий по взысканию активов, полученных в результате банковского мошенничества», — рассказал Русу.

Он также пояснил, когда будут экстрадированы «крупные коррупционеры», сбежавшие в Израиль или Великобританию.

«В отношении физических лиц были поданы такие же запросы о международной правовой помощи, включая экстрадицию. Они находятся на рассмотрении как в Израиле, так и в Великобритании и Турции, юрисдикциях, с которыми мы общаемся, чтобы получить дополнительную информацию или, если ордер на арест уже выдан, запросить экстрадицию этих лиц. Важным элементом являются изменения, внесенные в Уголовно-процессуальный кодекс, которые позволяют провести судебное разбирательство в отсутствие лица, и при доказанности применения мер наказания уведомлять данное лицо о привлечении его к уголовной ответственности. Наши коллеги-прокуроры определяют, удовлетворены ли такие просьбы о международной правовой помощи, а когда нет возможности предъявить обвинения, то дела этих лиц будут рассматриваться в их отсутствие. Здесь речь идет о знаковых субъектах, участниках различных эпизодов банковских махинаций или других громких дел, которые хорошо известны широкой общественности», — добавил Юлиан Русу.

Русу также объяснил, почему до сих пор не вынесены приговоры по делам Игоря Додона и Марины Таубер.

«Вынужден сделать важное уточнение, связанное с такими мерами, как превентивный арест или домашний арест. Данные меры предпринимаются прокурорами для исключения рисков уничтожения доказательств. На данный момент превентивные меры применены, но предстоит долгий путь, связанный с расследованием дела, и, в зависимости от сложности, это может занять больше времени. Мы расследуем факты, имевшие место в прошлом, и долгосрочная перспектива связана с комплексным анализом, который мы проводим, и мы зависим от ответов, которые мы должны получить на наши запросы о международной правовой помощи. Это затрудняет отправку дела в суд», — сказал Русу.

Глава НЦБК также заявил, что граждане и международные партнеры должны умерить свои ожидания и понимать, что такие приговоры не могут быть вынесены в одночасье. Он напомнил, что румынскому DNA потребовалось до семи лет, чтобы получить первые приговоры для лиц, занимающих высокие посты в государстве.