Ее жизнь была нормальной, пока ее не доставили в больницу, и она была проверена на новый тип коронавируса.
Так началось испытание под названием COVID-19 для Домники Бужор, жительницы столицы, бухгалтера Apa Canal Chisinau, которая рассказала нам о трудностях, которые она пережила, и о том, что она чувствовала, находясь на грани жизни и смерти, в реанимации, без какой-либо связи с близкими, но и о заботе персонала Больницы скорой помощи, где она провела более полумесяца.
Женщина предполагает, что она заразилась по дороге на работу, куда она ездила до последнего дня, прежде чем ее забрала Скорая помощь. Она рассказала, что сначала медсестры Службы скорой помощи сказали ей, что это гнойный фарингит: «Первые симптомы появились 27 марта, сухой кашель, а вечером поднялась температура. Я вызвала скорую, мне сказали, что у меня гнойный фарингит, но я настояла, чтобы меня отвезли в больницу, потому что знала из прессы, каковы были последствия COVID-19. Меня положили в больницу Министерства здравоохранения, около 21.00 вечера, для обследования. Утром, в 3.00, они взяли анализ из вены, горла и носа, а вечером пришел врач и сказал, что, к сожалению, тест оказался положительным, и у меня COVID-19. Началось лечение, мне давали по 2 таблетки, но я не знаю, каких именно. Но в субботу мое состояние ухудшилось, а в воскресенье стало еще хуже. Нас было около 10 пациентов, с подтвержденным диагнозом Covid-19, и нас отвели в другой корпус на рентген.
По словам врачей, результат рентгенографии не был подозрительным, но состояние пациентки становилось все хуже: «Всю ночь я задыхалась, понедельник был уже четвертым днем госпитализации, но у меня было состояние общей слабости, у меня совершенно не было сил, я не могла шевелить пальцами рук и но».
Вечером того же дня ее доставили в Больницу скорой помощи: «Я даже не смогла переодеться. В 21.00 нас отвезли в Больницу скорой помощи, когда я увидела реанимацию, это был большой шок, я думала, что меня отведут в палату. Начался кошмар, круглые сутки – капельницы, много инъекций, ежедневно отбирали кровь для анализа. У меня было почти бессознательное состояние, я не знала, какой день, какое число», – рассказала женщина со слезами на глазах. Единственное, что ей удалось сделать, прежде чем она была подключена к аппарату искусственной вентиляции легких, – это позвонить дочери и сообщить, где она находится.
«Когда отводят в реанимацию, забирают все твои личные вещи, я попросила дежурного врача разрешить мне позвонить, позвонила дочери и сказала ей, где я буду находиться. Был период, когда родные звонили в реанимацию, и им говорили, что мое состояние очень серьезное, и врачи борются за мою жизнь». Ей помогло легче пройти через 10 дней реанимации отношение врачей: «Они были ко мне максимально внимательны, были по две медсестры на каждого пациента, дежурный врач приходил бесчисленное количество раз, меня подключили к аппарату искусственного дыхания. В реанимации каждый пациент был отделен прозрачным стеклом, и сначала нас было двое, потом привели еще одну бабушку. Эта реанимация раньше была предусмотрена для пострадавших в авариях».
Первые два дня она ничего не ела и не могла, но не чувствовал голода: «На третий день они начали давать мне еду, но организм полностью отказывался от еды, врачи знали, что я не ем, и они, вероятно, что-то капали». После 10 дней реанимации пациентка была переведена в отделение торакальной хирургии той же больницы.
В палате было несколько женщин: «И там у нас были очень внимательные медицинские работники. Врач Алена Анатольевна была как ангел для всех нас, она приходила, поднимала нам настроение. Мы беседовали с медсестрами, они говорили, что они не идут домой, их обустраивают, кормят и они меняются от смены к смене, не видя своих семей. Все медицинские работники, в том числе медсестры, были очень хорошо экипированы: костюмы, перчатки, маски, очки».
Здесь, в палате, она получила свои личные вещи и могла чаще общаться со своими близкими: мужем, дочерью, внуком, которые также заразились новым вирусом и лежали в разных кишиневских больницах: «Нам принесли пакеты с личными вещами, на которых было написано "биологическая опасность". У меня все еще не было сил переодеться. Все 8 дней, сколько мы оставались в отделении торакальной хирургии, нам сказали лежать на животе, потому что наши легкие были поражены. В палате было все необходимое: горячая вода, ванная и туалет, люминесцентная лампа, которая дезинфицировала пространство, мы постоянно проветривали. Аппетит вернулся, но с трудом, нас хорошо кормили, разнообразно».
15 апреля Домнике провели повторное обследование на COVID-19, а на следующий день ее выписали: «Врач, который лечил меня, был очень счастлив и сказал мне, что я была первой пациенткой, которую вылечили от COVID-19 в Институте скорой помощи». Она была очень счастлива, что, наконец, вернулась домой здоровой. Единственное, что огорчало ее, – это абсолютно безлюдная квартира ... вся ее семья все еще была госпитализирована: «Я заплакала, я никогда ни дня не жила одна, особенно после больницы».
Однако Пасху она не провела в одиночестве: «В субботу вернулись домой моя дочь и внук, я не могла в это поверить. Родственники тоже позаботились, они принесли нам молочные продукты, кефир, йогурт, банку бульона, хлеб, все необходимое. Эта их поддержка исходила от сердца, чтобы мы тоже могли почувствовать этот праздник». Несмотря на то, что она выздоровела, Домника говорит, что у нее нет тех сил, что были до болезни, и врачи рекомендовали ей провести следующие 14 дней в карантине. Женщина чувствует себя счастливой, учитывая, что у нее есть несколько проблем со здоровьем, таких как высокое кровяное давление, болезнь сердца и диабет.
Добавить комментарий