Приднестровье новостей: 1392
Акция протеста новостей: 1677
Война в Украине новостей: 6085
Евровидение новостей: 502

Лидия Тюлякова: «Я всегда любила людей, а люди любили меня»

27 сен. 2022, 11:35 (обновлено 1 окт. 2022, 3:51)   Интервью
7112 0

Поводом для встречи с Лидией Сергеевной Тюляковой стал Международный день пожилого человека, который отмечается 1 октября. Слишком интересна, многогранна судьба этой женщины. Да и возраст свой она не скрывает, напротив, с гордостью говорит: «Мне всего-то 92!» А к чему его скрывать, если в свои годы Лидия Сергеевна элегантна, легка на подъем, смешлива. Ее великолепной памяти могут позавидовать и многие молодые.

Уже 20 лет Лидия Сергеевна живет в Республиканском доме престарелых. Вот только комната ее очень похожа на офис креативного менеджера: повсюду – листы ватмана, афиши, блокноты с телефонами, фломастеры, гуашь, трафареты, клей. Почти полтора десятка лет Тюлякова была директором Государственной академической хоровой капеллы «Дойна». И вот уже два десятилетия она организовывает выступления артистов в стенах Дома престарелых. Благодаря ее энергии, энтузиазму, на сцену местного клуба выходят и лицейские ансамбли, и такие всенародно любимые корифеи, как Маргарита Ивануш, Ион Суручану, Анастасия Лазарюк.

- Лидия Сергеевна, в 1941-м вам было 11. Военные годы, наверное, особенно врезались в память?

- До мельчайших деталей! Жили мы тогда в Кишиневе. 22 июня с группой одноклассников я отправилась в пионерский лагерь в село Фрумоаса. Только приехали – директор лагеря скомандовал: «Грузите сумки обратно в автобус, возвращаемся в город – война!». В Кишиневе у ворот дома меня встретили мама, которая была на 7-м месяце беременности, и пятилетняя сестра. Мама была в слезах – папу уже вызвали повесткой в военкомат.

Годы оккупации были сущим адом. От бомбежек город горел, тонул в черном дыму. В первые дни казалось, что воздушная тревога почти не смолкала. Мы прятались в погребе у соседки, в склепе на кладбище, в сухом колодце на Малой Малине, где жил брат бабушки. Когда продукты закончились, мы с ребятами, такими же подростками, вшестером, отправились в центр города на поиски еды. На улице Кузнечной в полуразрушенном магазине Ковальского удалось набрать мыла, какой-то крупы…


В сентябре мама родила сына. Однажды пришлось мне идти на Скулянку к молочнице за молоком для брата. Жила она напротив еврейского кладбища. Когда добралась туда, увидела колонну мирных граждан, которых фашисты гнали в сторону кладбища. Я прошмыгнула к молочнице, та затащила меня в дом, и мы обе прильнули к окну. Из него хорошо было видно, как людей выстроили у забора кладбища. Послышались выстрелы, и зарыдавшая молочница закрыла мне лицо своим фартуком. Потом она еще часа два боялась отпускать меня…

Знаете, я невероятно отчетливо помню все запахи, звуки войны. Помню ночные очереди за хлебом, вкус вишневого варенья, которым спасались от голода в том колодце на Малой Малине… Вместе с папой на фронт ушли пятеро его братьев. Вернулись все они только в 47-м. Воевал и мой муж, с которым мы поженились в 1952-м. Дошел он до Одера, был тяжело ранен в голову. Выжил чудом, после войны стал бухгалтером. Прожили мы с ним душа в душу 32 года, пока трагическая случайность не оборвала его жизнь – мужа сбила машина.

- А каким запомнился День Победы – 9 мая 1945 года?

- Мы тогда жили в центре города, напротив старой школы №9. Директором у нас была замечательная женщина. Невысокого росточка, бойкая, она и на коньках с нами каталась, и песни пела. 9 мая мы с ребятами играли во дворе школы и вдруг увидели, как директор бежит к нам с криками: «Победа! Победа!» Мы так опешили, что буквально застыли на месте. А она кричит: «Вы что, не понимаете? Победа!» Тогда и мы стали кричать от счастья, скакать, а уже через несколько минут дружно запели: «Эх, путь-дорожка фронтовая, не страшна нам бомбежка любая!». У нашего одноклассника Яши Гольдмана отец был киномехаником. Он часто пускал нас в зал, и мы вмиг разучивали звучавшие с экрана военные песни. Все удивлялись, как быстро я запоминала мелодии. Так с тех пор и иду по жизни с песней.

- Но прежде чем переступить порог Государственной филармонии, вы 17 лет учили сельских ребят молдавскому языку, а взрослых сельчан - русскому?

- Все верно, но и там с песней не расставалась. После 9-го класса я училась в Каларашском педучилище, затем – в Бендерском учительском институте. Потом работала в Карпиненах, в школах Котовского района – в Сарата-Галбенэ и в селе Дахнович. Кстати, там довелось даже стать депутатом сельсовета первого созыва. Учились в школах в три смены, при керосиновых лампах. Кроме того, за каждым педагогом закрепляли по 10 дворов – для обучения сельчан русскому языку. Но, как говорится, жили – не тужили, и повсюду, где работала, я создавала школьный хор. В Сарата-Галбенэ чудесным аккордеонистом оказался бывший фронтовик, директор детского дома, который находился по соседству со школой. Фамилия его была Воронин. Помню его инструмент, сказочный Hohner! Не сразу, но уговорила его создать единый хор из школьников и воспитанников детдома. В холле школы при тусклом свете двух керосиновых ламп мы провели прослушивание и отобрали 80 голосистых ребят. Репетировали потом с ними каждый вечер. Слышали бы вы, как замечательно пели они военные песни! Через год решили поехать на республиканский конкурс школьных хоров в Кишинев. Готовились к нему с невероятным энтузиазмом. Из 80 человек отобрали самых талантливых. С женой Воронина на ее швейной машинке пошили для девочек простенькие юбочки, а для ребят – брюки из так называемой «чертовой кожи». Строчили их ночи напролет. В день конкурса колхоз дал четыре каруцы, в которые впрягли по две лошади, и мы отправились в путь. Ежедневные репетиции не прошли даром – наш хор занял 2-е место в республике!

Удалось организовать хор и в Карпиненах, которые тогда были районным центром. Работала я там в новой четырехэтажной школе, а выступал наш хор в таком же новом отличном клубе. В то время мне нередко приходилось ходить пешком в разные села района, на открытые уроки к коллегам. И повсюду – у дорог, в поле, у лесочков встречались на моем пути одинокие могилы безымянных советских солдат: небольшой холмик да столбик со звездой. Вот и подумала я, что не должны покоиться герои «сороковых-роковых» под этими сиротливыми холмиками. Непременно нужно перезахоронить их останки в центре Карпинен, на едином мемориале воинской славы. С этой идеей пошла в райком партии к первому секретарю по фамилии Бычко. Слышала, что человек он суровый, на прием к нему не попасть. Но Бычко меня тут же принял, внимательно выслушал и с ходу поддержал. А уже через несколько недель на площади в центре села вырыли братскую могилу. Церемония перезахоронения проходила очень торжественно, с духовым оркестром. К площади подъехали несколько подвод с гробами, обитыми кумачом. А мы со школьниками смастерили очень красивую многометровую гирлянду, закрепив на проволоке еловые ветки.

- Невероятная история! Молодая учительница инициировала такую операцию? Обычно подобные мемориалы создавались решением райсоветов, официально.

- Знаете, мне в жизни везет на хороших людей – все мои идеи, весь азарт, с которым живу, практически всегда находили поддержку.

- А как вы оказались в филармонии?

- В 1968-м я переехала в Кишинев, и Ленинский райком партии направил меня на работу в отдел кадров филармонии. Фронт работы у меня был очень ответственный: готовила многочисленные документы – списки, анкеты, характеристики – для выезда артистов за рубеж. Но вскоре произошло странное событие. Ранним утром выходного дня, когда мы еще спали, к нам в дом постучали. На пороге в шикарной мутоновой шубе стояла Вероника Гарштя. Тоном, не терпящим возражений, она сообщила, что готова взять меня на работу директором капеллы «Дойна». Мы с мужем опешили и от неожиданного визита известной дамы, и от самого предложения. О том, с каким пылом я взялась за совершенно новую работу, говорит один факт: если прежде капелла давала 1-2 концерта в месяц, то за первый же месяц моей работы было организовано 19 концертов в разных городах и селах республики. На гастроли по Советскому Союзу коллектив выезжал и вовсе пару раз в год. Мне же удалось выстроить работу так, что за несколько лет мы объездили весь Союз, не добравшись только до Дальнего Востока.

- Вы с первых дней сознавали, что пришли в легендарный коллектив? В газетах тогда нередко писали о том, что в годы войны на средства от концертов хора построили бомбардировщик, на фюзеляже которого было написано «Дойна». На фронтах и в тылу артисты дали 600 концертов. А чего стоит тот факт, что в 1958 году художественным руководителем капеллы стал поистине великий хоровой дирижер Владимир Минин. Позже, вернувшись в Москву, он стал народным артистом СССР, создателем уникального Московского государственного академического камерного хора. А в 58-м, если не ошибаюсь, в Кишинев он приехал вместе с Вероникой Гарштей, которая проходила в Москве стажировку у знаменитого хормейстера, педагога Александра Свешникова. Неудивительно, что с годами «Дойна» стала одним из известнейших молдавских брендов.

- Конечно, я понимала, что приглашена в коллектив с богатой историей. А наблюдая за репетициями, за стилем работы Гаршти, стала сознавать, как рождается это поистине высокое искусство. Она была настоящим профессионалом, от каждого артиста добивалась чистого звука, за малейшую фальшь наказывала строго. Музыка была воздухом, которым она дышала. Неслучайно она стала народной артисткой СССР. Благодаря Веронике Александровне, проработавшей на этом посту более 50 лет, в репертуаре капеллы чудесно сплетались сочинения молдавских, русских, зарубежных композиторов, духовные произведения, обработки народных песен и сочинения современных авторов. «Дойну» справедливо называли хранительницей молдавского фольклора.

-И все же о Гарште говорили как об очень жестком руководителе. Как вам с ней работалось?

- Замечательно. Я очень ответственно, целеустремленно выполняла свои задачи. На гастролях мне приходилось отвечать буквально за все: гостиница, транспорт, питание, постоянный круговорот многих документов. Утром артисты еще спали, а я уже ехала в банк, получала деньги, готовила ведомость для их выдачи артистам. Я должна была увидеть зал, где пройдет репетиция, концерт, встретиться с местными коллегами. По сути, очертить круг обязанностей директора такого коллектива невозможно. То и дело возникали неожиданные вопросы, накладки. Я никогда не терялась, не падала духом, и Вероника Александровна ценила мою надежность, преданность. В те годы мне очень помогла учеба на курсах повышения квалификации в московском Институте культуры при Министерстве культуры СССР. Курсы не только расширили мой кругозор, познакомили с важными, интересными людьми, но и позволили приобрести специальность режиссера-постановщика массовых мероприятий. Когда в 1983-м я вынуждена была из-за болезни расстаться с «Дойной», эти знания позволили стать организатором многих культурно-массовых мероприятий.

- Вы имеете в виду работу в профкоме кишиневского завода «Альфа»?

- Да, там я трудилась почти 10 лет.

- О созданном вами музее «Альфа» было известно и за пределами завода.

- Поначалу мне захотелось увековечить имена 12 трудившихся там ветеранов Великой Отечественной войны. Их фотографии были распечатаны в необычно огромном формате 1 м х 1,5 м. Попросила сделать оригинальную подсветку снимков. Потом решила, что в музее нужно представить каждый цех – со всей его продукцией, с фотоочерком о каждом этом подразделении. Затем пришла идея создать в музее импровизированную «Каса маре». На завод приезжало немало зарубежных гостей, которые с интересом разглядывали дивные молдавские узоры на вышитых полотенцах, на коврах. Оформляя музей, я всегда находила поддержку руководства завода: приобрела стильные люстры, по моим эскизам тут же изготавливали все необходимые полочки, витрины, стенды.

Особая история – шефство завода над школой и тремя детсадами. Захотелось придать ему яркий творческий импульс, и я стала организовывать в парке на Скулянке детские концерты. В праздники, в выходные дни школьники с удовольствием выступали там на необычной сцене: у двух стоявших рядом грузовиков опускали борта. К ним приставляли специально сколоченные заводскими плотниками лестницы. Программы концертов составляла так, чтобы они привлекали и детей, и взрослых. Так что собирались возле нашей сцены многие гулявшие в парке кишиневцы.

- Правда, что в те годы вам удалось организовать на «Альфе» больше двух десятков групп по изучению молдавского языка?

- Было сформировано 26 таких групп. Вообще всевозможных проектов было немало. Скажем, узнала я о детском музыкальном фестивале в Яссах и решила повезти туда ансамбль флуеристов из подшефной школы. Завод финансово нас поддержал, и юные артисты талантливо представили там родной Кишинев.

- Уже 20 лет вы организуете концерты в стенах Республиканского дома престарелых. Говорят, что в Молдове нет ансамбля, хора, не выступавшего на этой сцене.

- Я действительно приглашаю сюда очень разные коллективы, разных артистов – и детей, и настоящих профессионалов. Не раз чудесно выступал у нас студенческий хор госуниверситета с рождественскими колядками, долго не отпускали наши зрители со сцены Ивана Кваснюка, Ауру, Раду Долгана с его коллективом. А каким событием стали выступления Евгения Доги, Константина Руснака! Даже Президентский оркестр РМ не смог мне отказать, выступив у нас с блестящим концертом. Когда в его исполнении зазвучала горячо любимая мною Besame mucho, я невольно стала подпевать, и дирижер тут же передал мне микрофон. Пришлось посолировать!

- Лидия Сергеевна, не могу не задать вопрос о ваших творческих планах. Подозреваю, что их у вас – громадьё!

- Несколько лет назад я договорилась с двумя художественными лицеями, которые подарили нам целый вернисаж из своих замечательных рисунков. Он украшает две стены в холле. Теперь хочу попросить юных художников украсить еще одну стену. На этих детских рисунках столько солнца, движения, веселья!

- Вы излучаете удивительную энергию, оптимизм. Откройте секрет: как сохранить эту душевную молодость на долгие годы?

- Я всегда любила людей, а люди любили меня. Вот и весь секрет.

Беседовала Татьяна Борисова

9
0
0
0
0

Добавить комментарий

500

Нашли ошибку в тексте? Выделите ее и нажмите Ctrl+Enter

© Бизнес

Что вы думаете об инициативе президента Франции Эммануэля Макрона открыть в ближайшие месяцы постоянную оборонную миссию в Кишиневе?