«Как на поле боя». Каковы приоритеты нового антикоррупционного прокурора?

Глава Антикоррупционной прокуратуры (АП) Вероника Драгалин обозначила свои приоритеты на новой должности, к исполнению которой она приступила с начала августа.

Отныне, как утверждает Драгалин, прокуроры будут работать по новым правилам, направленным на максимальную прозрачность. Под прицел учреждения, снискавшего славу «молота для оппозиции», по ее словам, попадут и политики, пребывающие у власти, а также судьи и прокуроры.

Цель АП, отмечает глава учреждения, не в том, чтобы заполнить тюрьмы, а чтобы пресечь коррупционные процессы на высшем уровне. Среди первоочередных задач – активизация расследования резонансных дел и противостояние политической коррупции в парламенте, правительстве и местных органах власти. В то же время Антикоррупционная прокуратура испытывает кадровый голод, ей требуется больше автономности и увеличенное финансирование.

В вопросе о том, сумеет ли Вероника Драгалин работать беспристрастно и профессионально в существующих условиях, мнения экспертов разделились. Если одни уверены, что она сможет поставить борьбу с коррупцией на новый уровень и добиться заметных результатов, то другие не разделяют восторгов по поводу появления в Молдове «заокеанского» прокурора.

Власти дают карт-бланш

В начале июня этого года представительница диаспоры Вероника Драгалин выиграла конкурс на пост главы Антикоррупционной прокуратуры, получив 72,15 балла – значительно больше, чем ее конкуренты из РМ. На тот момент она работала помощником прокурора в отделе по вопросам коррупции и гражданских прав в Центральном округе Калифорнии и расследовала ряд резонансных преступлений. За ее плечами более 300 дел, включая преступления, связанные с коррупцией, банковским мошенничеством, отмыванием денег и преступными организациями.

В мотивационном письме, направленном членам конкурсной комиссии, Вероника Драгалин написала, что претендует на должность, чтобы получить шанс вернуться в Молдову, будучи убежденной, что ее усилия могут оказать положительное влияние на работу Антикоррупционной прокуратуры. «Я знаю, что предстоящий путь будет непростым, но я хотела бы внести свой вклад в фундаментальные и необходимые изменения в борьбе с коррупцией», - написала Драгалин.

Концепция управления и институционального развития, с которой она участвовала в конкурсе, включает в себя меры по противостоянию коррупции и структурную реформу. Предполагается, что со временем АП должна стать сильным и устойчивым институтом, независимым от политических или государственных изменений в стране. Кроме того, речь шла об улучшении качественной стороны работы прокуроров и получении конкретных результатов в противодействии коррупции, в том числе по резонансным делам.

По итогам конкурса члены Высшего совета прокуроров предложили ее кандидатуру на руководящую должность в АП. 15 июня врио генпрокурора Дмитрий Робу подписал приказ о назначении, а 1 августа Драгалин, прибывшая накануне из США, была представлена сотрудникам Антикоррупционной прокуратуры. В мероприятии участвовали президент Майя Санду и министр юстиции Сергей Литвиненко. Спустя несколько дней новый глава учреждения принесла присягу перед членами Высшего совета прокуроров.

Майя Санду ожидает от антикоррупционного прокурора решения двойной задачи: «С одной стороны, нужно провести реформу учреждения, укрепить его потенциал, а с другой – продвинуться вперед, особенно по крупным коррупционным делам, потому что там большая задержка». Президент, по всей видимости, ждет и кадровых перестановок: «Мы должны быть уверены, что больше нет людей, которые участвовали в предыдущих коррупционных схемах или допустили эти коррупционные действия».

Глава государства отмечает, что люди вполне справедливо задаются вопросом, сколько еще лет понадобится, чтобы увидеть прогресс в расследовании хищения миллиарда, «Ландромата» и других резонансных дел, в том числе в отношении Плахотнюка, Шора, Платона, а также прогресс в расследовании концессионных договоров, которые были заключены в предыдущее десятилетие и нанесли серьезный ущерб государству.

Министр юстиции Сергей Литвиненко дал понять, что новый антикоррупционный прокурор может рассчитывать на полную поддержку со стороны его ведомства, «которое готово подставить плечо для достижения поставленных целей». «Мы открыты для продвижения всех законодательных изменений, которые необходимы для повышения эффективности деятельности прокуратуры», – отметил министр.

«В тюрьмах не хватило бы мест»

В минувшую пятницу на пресс-конференции, посвященной началу мандата, Вероника Драгалин рассказала о своем видении, целях и задачах, связанных с повышением эффективности учреждения. Она также упомянула о причинах, которые подвигли ее вступить в борьбу за кресло главного антикоррупционного прокурора и возглавить одну из самых важных и в то же время противоречивых структур в правоохранительной системе.

«Хочу рассказать, почему я согласилась на эту должность. Когда я уехала из Молдовы, мне было восемь лет. Жизнь здесь, я знаю, часто была очень тяжелой. У меня была успешная карьера в США, до того я хорошо зарабатывала в другой области. Но сейчас пришел тот момент в жизни, когда я думаю, что могу помочь моей стране, потому что люди здесь хотят перемен», – сказала глава АП.

Она напомнила, что, выдвигая свою кандидатуру, представила план институционального управления и развития, основанный на 3 столпах – действие, законность и прозрачность. Еще один критерий – равенство перед законом. «Мы как учреждение должны иметь смелость расследовать преступления людей, которые занимали или занимают важные должности», – сказала Драгалин, подчеркнув, что «обеспечением равного применения закона будет бороться с идеей выборочного правосудия».

Под прицелом АП, по ее словам, находятся прокуроры, судьи, политики от власти и оппозиции. На первом этапе учреждение сосредоточится на расследовании коррупции в особо крупных размерах, в особенности в высших эшелонах власти, где этот феномен наиболее опасен. «Рыба гниет с головы. Вот почему мы должны пресекать коррупцию в парламенте, правительстве, партиях, местных советах. В каждой сфере должны быть живые примеры того, как коррумпированные люди попадают в тюрьму», – заявила Драгалин.

Учреждение также будет уделять особое внимание областям, которые наносят наибольший ущерб госбюджету, таким как банковское мошенничество, хищения в компаниях с государственным капиталом, отмывание денег. Драгалин сказала, что еще не успела вникнуть в суть всех уголовных дел, и ей предстоит определить резонансные расследования, а потом установить план действий по ним.

Глава учреждения отмечает, что «чувствует себя как на поле боя с раненными солдатами, которым грозит смерть, если не будут приняты срочные меры». При этом «каждый солдат – конкретное уголовное дело». По ее словам, уголовные дела о коррупции придется буквально спасать от забвения, рассортировать по приоритетности и с новыми силами приступить к работе. Будет определен список наиболее важных дел, среди которых «кража миллиарда». Новый прокурор уже встретилась с несколькими послами, чтобы обсудить возвращение украденных из Молдовы денег, и намерена сотрудничать в этих целях с международными структурами и внешними партнерами.

«Для достижения успеха нам необходимо сосредоточиться на тех областях, которые наносят наибольший ущерб госбюджету и безопасности государства. Мы будем рассматривать дела, по которым государство должно вернуть больше средств, и очевидно, что дела о банковском мошенничестве, "ландромате" находятся на вершине списка. В этих целях мы как учреждение хотим получить функциональную автономию, включая основные ресурсы, которые должны быть в распоряжении Антикоррупционной прокуратуры, бюджет, контроль над рабочим пространством и логистикой, штатное расписание», – говорит новоназначенный прокурор.

«Я приехала в Молдову из Соединенных Штатов, страны, где у меня есть связи с правоохранительными органами. Но у меня также есть опыт работы с международными организациями, такими как Интерпол. Я хочу, чтобы у нас были открытые каналы взаимодействия с нашими внешними партнерами, чтобы они нам помогли найти людей, бежавших за границу и которых следует привлечь к ответственности здесь», – добавляет она.

Драгалин считает, что реальной борьбы с коррупцией в Республике Молдова никогда не было, иначе в тюрьмах не хватило бы мест. «Невозможно провести расследование и привлечь к уголовной ответственности по всем существующим делам. У нас очень большое количество дел и очень мало прокуроров и офицеров. Уголовное производство требует времени и работы, чтобы довести его до конца. Мы не можем сохранить все дела, имея ограниченные ресурсы. Наша цель не в том, чтобы посадить в тюрьму больше людей, а в том, чтобы препятствовать коррупции. Окончательные выводы потребуют времени, может быть, даже через несколько месяцев завершенности не будет. Но я, как руководитель, предоставлю все ресурсы для расследования дел о коррупции», – подчеркивает прокурор.

«Самые опасные преступники – прокуроры и судьи»

Вероника Драгалин не исключает возможности инициирования поправок в законодательство, если обнаружит, что некоторые нормы препятствуют эффективной работе Антикоррупционной прокуратуры. В этом отношении она рассчитывает на поддержку правительства и парламента.

Наиболее опасными она считает людей из системы – коррумпированных офицеров, судей и прокуроров: «Они – самые опасные преступники. Это включает в себя не только получение взяток за влияние на уголовные дела, в том числе за освобождение из-под стражи или их закрытие, но и незаконную утечку информации, препятствующую правосудию». Драгалин отметила, что первые результаты ее работы будут видны «не через день и не через несколько месяцев», но пообещала, что для таких людей будут требовать максимальных наказаний.

Утечки информации о расследованиях глава АП расценивает как одну из важнейших проблем, с которыми сталкивается прокуратура. В скором времени она намерена вернуться к теме утечки материалов по делу Шора и возбужденному в связи с этим уголовному делу. По ее словам, такие случаи наносят серьезный вред юстиции: «Подобные преступления препятствуют выполнению миссии правовой системы и борьбе с коррупцией, создают риск саботажа резонансных уголовных дел и подрывают доверие граждан к правовым институтам».

Новый прокурор не стала обнародовать данные по конкретным делам, отметив, что учреждение будет работать по новым правилам: «Мы как общество должны понимать, что АП не может предоставить какую-либо информацию из досье, поскольку это может повлиять на эффективность расследования. Для каждого случая будет составлен план коммуникации со СМИ. Общение будет происходить посредством брифингов и пресс-релизов. Мы хотим не шоу, а прозрачности, справедливости и эффективности. Прошу журналистов и граждан правильно понять нас. Мы будем говорить столько, сколько позволит закон и интересы следствия».

В то же время Драгалин заявила о намерении сделать работу прокуроров более прозрачной и инициировать пересмотр правил передачи информации в прессу по расследуемым уголовным делам. «Сейчас у нас много ограничений, наложенных законом на то, что мы можем и не можем представлять. Я считаю, что некоторые ограничения преувеличены, мы проанализируем международную практику и предложим парламенту изменить эти правила, чтобы на определенных этапах предоставлять достаточную информацию о делах и текущих вопросах. При этом надо понимать, что мы не можем предоставить все, что есть в досье, это невозможно сделать», – говорит прокурор.

По ее словам, нагрузка на антикоррупционеров крайне высока, учреждение испытывает кадровый голод, ему требуется больше автономности и увеличение финансирования. Глава АП была удивлена небольшим количеством прокуроров, работающих в учреждении. По ее словам, хотя ожидания общества от Антикоррупционной прокуратуры очень высоки, здесь над всеми громкими и мелкими делами работает меньше 50 прокуроров, девять из которых даже не находятся в учреждении постоянно, а делегированы в другие прокуратуры.

Вероника Драгалин отметила, что в АП есть девять гособвинителей – прокуроров, которые представляют обвинение в судах по всем уголовным делам о коррупции. При этом в судебных инстанциях находится около 400 дел на рассмотрении. «То есть 9 прокуроров на 400 уголовных дел», - подчеркивает глава АП. Драгалин не сообщила, какой бюджет требуется ведомству, а также сколько сотрудников дополнительно следует принять на работу.

Она надеется улучшить взаимодействие с различными ведомствами, которые так или иначе связаны с расследованием дел о коррупции. «За прошедшие 15 дней после вступления в должность у меня были встречи с руководством Генеральной прокуратуры, заместителями, с прокурорами АП. Часть из них в отпуске, из 43 в головном офисе встретилась с 39. На следующей неделе предстоят встречи с шестью прокурорами на севере и тремя на юге. Я также провела дискуссии с представителями руководства Национального центра по борьбе с коррупцией, Службы информации и безопасности, МВД, с партнерами по развитию, гражданским обществом, внешними экспертами», – сообщила она.

В вопросе о том, сумеет ли Вероника Драгалин работать беспристрастно и профессионально в существующих условиях, мнения экспертов разделились. Если одни уверены, что она сумеет поставить противостояние коррупции на новый уровень и добиться заметных результатов, то другие не разделяют восторгов по поводу появления в Молдове «заокеанского» прокурора.

Некоторые комментаторы уверены, что Драгалин очень быстро сменит риторику, поняв, что на ее новом посту в Молдове зачастую важно не то, чего хотят люди и предписывает принцип верховенства закона, а то, что можно делать и что нельзя, в особенности по делам с политической подоплекой. Кроме того, уже в ближайшее время она столкнется с сопротивлением или даже определенным саботажем со стороны системы, который не так просто преодолеть, как показывает опыт ее предшественников, занимавших ключевые должности в правоохранительной системе.

Кроме того, можно сколько угодно бороться с фактами коррупции в бедной стране, которой все еще является Молдова, однако крайне желательно борцам с коррупцией помнить, что это борьба не с причиной, а со следствием тех явлений, которые поразили молдавское общество в последние 30 лет – бедность и отсутствие системы отбора на государственные должности тех людей, которые способны составить по-настоящему государственную элиту страны. В связи с этим весьма желательно новому руководству Антикоррупционной прокуратуры, используя опыт других стран и не в последнюю очередь местные реалии, предлагать те дополнения в законодательство, которые смогут постепенно бороться не только со следствием, но и с причинами такого мерзкого явления, как коррупция.

Какие сценарии в действительности лягут в основу работы Антикоррупционной прокуратуры и приведут ли усилия нового руководителя к существенным подвижкам в расследовании резонансных дел, станет понятно совсем скоро.

Виктор Суружиу