Это страшное слово “федерализация”

Выступление заместителя главы Бюро по реинтеграции Николая Цвяткова в эфире телеканала Primul in Moldova возбудило председателя парламента Игоря Гросу и часть грантозависимой молдавской общественности. Цвятков посмел сказать по телевизору, что ключ к решению приднестровского конфликта заключается в перераспределении государственных полномочий между Кишинёвом и Тирасполем, что, по сути, может означать федерализацию страны. После чего началась настоящая травля чиновника.

Бюро по реинтеграции тут же поспешило откреститься от своего коллеги. “Высказанное мнение не отражает точку зрения правительства или Бюро по реинтеграции. Данный государственный служащий должен лично выступить с разъяснениями”, - говорится в официальном заявлении учреждения.

А председатель парламента Игорь Гросу сказал журналистам, что это “модель манкурта, модель 5-й колонны, которая, к сожалению, осталась в госструктурах”. И теперь спикер ждёт наказания Цвяткова за такое “антигосударственное заявление”.

Самое ироничное в этом высокомерном и оскорбительном заявлении Гросу, что “манкуртами” он, по сути, назвал ОБСЕ, США, ФРГ, экс-канцлера Германии Ангелу Меркель, бывших президентов Украины Леонида Кучму и Виктора Ющенко, и даже нынешнего вице-премьера по реинтеграции Олега Серебряна, которые в разные годы поддерживали и продвигали проекты по федерализации Республики Молдова.

“Манкурты” из ОБСЕ

Идея федерализации Молдовы возникла еще в середине 1990-х гг. и до 2003 года, то есть до появления “плана Козака”, активно поддерживалась западными партнёрами и, в частности, США. Например, в 1993 году руководитель миссии ОБСЕ в Молдове канадец Тимоти Уильямс представил “доклад №13” о федерализации Республики Молдова, в котором подчеркивалось, что “интересы приднестровцев не могут быть должным образом учтены в рамках унитарного государства”.

На встрече в Киеве весной 2000 года группы зарубежных экспертов предложили Кишиневу и Тирасполю образовать совместную Конституционную комиссию для того, чтобы определить параметры государственного устройства будущей единой Молдовы. Именно в этот период появился ещё целый ряд проектов общего государства, в том числе “план Кучмы”, а также “план ОБСЕ” по федерализации Республики Молдова 2002 года.

После его представления президент Владимир Воронин заявил, что план интеграции Молдовы, предложенный ОБСЕ, навсегда войдет в историю этого столетия, так как он “является первым планом объединения сторон и разрешения конфликта, закладывающим исторически апробированные формы государственного устройства”. И что без объединения государства все разговоры об интеграции Молдовы в Европу останутся “безответственной болтовней и примитивной фикцией, поскольку невозможно принимать европейские ценности на словах, а на деле противиться интеграционным процессам в собственной стране”. Как это актуально и для 2022 года!

Проект данного плана, называемого “Соглашением между Молдовой и Приднестровьем”, предусматривал превращение Молдовы в федерацию, где будут сформированы “государственные образования”. Такие образования получали право на собственную конституцию и законы. Проект прямо не указывал, сколько образований будет создано в будущей Федеративной Республике Молдова, но в неофициальных беседах говорилось о трёх субъектах федерации – правобережная Молдова, Приднестровье и Гагаузия.

План ОБСЕ предусматривал разделение парламента, состоявшего из 101 депутата, на две палаты: палату представителей и палату законодателей. Нижняя палата (законодателей) должна была состоять из 71 депутата, в котором субъекты федерации будут иметь представительство, пропорциональное числу избирателей. А вот палата представителей, состоящая из 30 членов, должна была равномерно представлять правобережную Молдову, Приднестровье и Гагаузию, несмотря на то что в правобережной Молдове проживало подавляющее большинство населения.

Согласно плану ОБСЕ, молдавский остаётся государственным языком на всей территории Республики Молдова. Но образования будут иметь право использовать свои официальные языки наряду с государственным в своих административных и правительственных учреждениях. Он также предусматривал то, что называется “разграничением полномочий” между центром и образованиями. Причем последние должны были обладать широким спектром полномочий. Предполагалось, что “центр” останется ответственным только за внешнюю политику, оборону и безопасность, охрану внешних границ и воздушного пространства, а также единую налоговую и финансовую систему.

На всей территории будущей федеративной республики должна была циркулировать единая валюта – молдавский лей, выпущенный Национальным банком Молдовы. Кроме того, в проекте говорилось, что переход к федеративному государству будет происходить при присутствии миротворцев ОБСЕ в Молдове.

Приднестровские власти фактически сразу же приняли проект федерализации на ура. Правда, в Тирасполе посчитали, что этот процесс обойдётся как минимум в 500 млн долларов. “Откуда дровишки” пояснил приднестровский лидер Игорь Смирнов, обратившийся тогда с заявлением к народу ПМР.

“Молдова должна Приднестровью 27,8 млн долларов за электроэнергию. 62 млн долларов составили прямые убытки и упущенная выгода наших предприятий из-за экономической блокады, 18 млн долларов тоже из-за блокады недополучены в бюджет и пенсионный фонд. 810 тыс. долларов – прямое обворовывание приднестровских предприятий за таможенное оформление”, - заявил Смирнов. Если приплюсовать сюда счет, выставленный в своё время приднестровской стороной за “ущерб от агрессии Молдовы в 1990-92 гг.” и долг ПМР в 300 млн долларов за российский газ, то как раз и получались искомые полмиллиарда.

Впрочем, оживившиеся в то время в регионе американцы, хотя США и не являлись официальными посредниками в переговорном процессе, были готовы выплатить за приднестровцев их внешний долг – 300 млн долларов плюс пеня за российский газ – в обмен на согласие на широкую автономию в составе Федеративной Молдовы. Всё объяснялось просто: в 2002 году план федерализации РМ представил известный американский дипломат, глава миссии ОБСЕ в Молдове Дэвид Суорц.

Официальный Кишинёв, поколебавшись, в конце концов идею о федерализации тоже одобрил. А вот большинство правых партий восприняли проект ОБСЕ в штыки, тут же причислив себя к антифедералистам. Потому что: 1) федерализация Молдовы приведет к гибели республики, как государства; 2) этот план спровоцирует возобновление напряженности в регионе; 3) не может быть и речи о федерации “между криминальным режимом Смирнова и ущербной, нелепой демократией, характерной для Молдовы”.

А лидер прорумынской ХДНП, попортившей тогда немало крови находящимся у власти коммунистам, Юрий Рошка сказал радио “Свобода”, что “к этому проекту нельзя относиться серьезно. Это карикатура, характеризующаяся грубым отсутствием правовой согласованности. Это юридическое чудовище, которое, вероятно, было продвинуто миссией ОБСЕ в Молдове только из-за текущих международных обстоятельств”.

В итоге проект по созданию Федеративной Республики Молдова от ОБСЕ так и остался нереализованным.

“Манкурты” послы США

Бывший посол США в Молдове Памелла Хайд Смит, исполнявшая дипломатическую миссию в Кишиневе как раз во времена “плана ОБСЕ”, тоже выступала за федерализацию Республики Молдова. И в 2002-м году, когда этот план был презентован, и намного позже.

1 августа 2002 года в офисе посольства Соединенных Штатов в Молдове г-жа Смит сделала официальное заявление перед представителями средств массовой информации по поводу позиции США относительно проекта соглашения, предложенного посредниками от ОБСЕ, России и Украины во время пятисторонних переговоров в Киеве 2-3 июля, получившего название “Плана ОБСЕ”. Главными тезисами заявления были: США считают, что предложенный документ является важным вкладом в процесс разрешения приднестровского конфликта в рамках целостной и неделимой Молдовы; США внимательно изучили документ и поддерживают его (“Мы считаем, что данный документ предоставляет прочную основу для справедливого решения конфликта”); США считают, что возможность, которую предоставляет данный документ, не должна быть упущена.

Одиннадцать лет спустя, участвуя в июне 2013 года в круглом столе “Федерализм и сепаратизм: случай Молдовы”, который был организован в Вашингтоне неправительственной организацией Moldova Foundation, Памелла Хайд Смит тоже говорила, что федерализация является единственным путём для урегулирования приднестровского конфликта.

“Федерализация – единственный путь для того, чтобы Приднестровье и Гагаузия были частью единой Молдовы. Молдавские власти не должны категорически отвергать вариант федерализации, им следует обратить внимание на модели “здорового федерализма”, например, - в США”, - заявила американский дипломат.

Другой бывший посол США в Молдове Джеймс Петтит в апреле 2016 года в интервью радио Europa Libera, размышляя о проекте федерализации РМ, заявил, что “понятие федерализации может означать многое. США, как вы знаете, это федерация, и она очень хорошо работает”. Единственную федерализацию, которую Вашингтон не будет поддерживать, отметил Петтит, это когда “через федерализацию будут говорить о создании новых замороженных конфликтов, например, на Донбассе. То есть, о том, чтобы относиться к Донбассу как к Приднестровью, то мы будем однозначно против этого”.

“Манкурт” Серебрян

Главный начальник Николая Цвяткова вице-премьер по реинтеграции Олег Серебрян сейчас демонстративно дистанцировался от посмевшего поразмышлять о федерализации страны подчиненного. А когда-то у нынешнего “главного по Приднестровью” было совсем другое мнение.

Во времена “плана ОБСЕ” в интервью журналу молодых писателей Молдовы “Contrafort” доктор политических наук, председатель Социал-либеральной партии Олег Серебрян заявил, что допускает возможность федерализации страны.

“Лично я остаюсь при том мнении, что Республика Молдова должна быть унитарным государством (…) В то же время я категорически не исключаю федеративную модель устройства Республики Молдова, если в процессе переговоров будет сделан вывод, что действительно единственным возможным и приемлемым решением воссоединения страны будет ее федерализация. Я заявляю, что в этом случае я был бы в принципе за федерацию с несколькими субъектами, федерацию, которая имела бы образцом австрийскую “схему”. И ещё оттуда: “Если ценой за вывод Республики Молдова на орбиту нормальности будет ее федерализация, то, думаю, стоит хотя бы обсудить такой сценарий”.

10 июля 2002 года на пресс-конференции в агентстве Инфотаг лидер СЛП Олег Серебрян сказал, что “если бы предусматривалось, что субъектом федерации станет каждый уезд с теми же правами, что и приднестровский или гагаузский регион, тогда стоит подумать”. А во время обсуждения за круглым столом проекта ОБСЕ о федерализации республики председатель Социал-либеральной партии отметил, что вопрос о федерализации Молдовы должен быть вынесен на референдум.

Сейчас, порицая Цвяткова, вице-премьер по реинтеграции Олег Серебрян, говорит, что “молдавское общество отвергло эту идею 20 лет назад”. “Действительно, было несколько проектов федерализации, и первый из них был ещё в 2002 году, до “плана Козака”, как его называют. Были разговоры об особом статусе, об автономии. (…) Проект федерализации поставил бы под вопрос всю архитектуру Молдовы, мы ни в коем случае не хотим этого”, - сказал Серебрян на днях в интервью Radio Chisinau.

А вот что говорил чрезвычайный и полномочный посол Республики Молдова во Франции Олег Серебрян в апреле 2015 года, то есть, сравнительно недавно, в интервью Europa Libera: “Федерализация – понятие дискутабельное. Что может означать федерализация? Думаю, можно говорить, скорее, о широкой автономии для этих регионов. Кишинев, по существу, и выступает за предоставление широкой автономии Приднестровью – насколько широкой, зависит… [тут фраза обрывается, и дипломат начинает размышлять о другом. – Прим. ред.]”.

Ксения Флоря

(Окончание читайте 04.08.2022)