Мы продолжаем цикл статей посвященных тайной конспирологической истории Европы.
В предыдущих материалах мы осветили религиозный путь богомилов и катаров, - христианских сект, которые в значительной степени повлияли на судьбу Ордена тамплиеров и судьбу средневековой Европы. В этой статье мы попытались разобраться, что объединяло тайные знания и учения катаров и тамплиеров, и почему римская церковь столь противилась распространению катаризма.
Конспирологию часто путают с теорией заговора. Но это не одно и тоже. Никто не будет спорить, что люди издревле для решения определенных целей - религиозных, политических или экономических - объединялись в сообщества. Такие сообщества были и в древнем мире, и в античности, и в эпоху средневековья. Существуют превосходные работы, написанные по данному вопросу; достаточно назвать «Древние сословия и мужские союзы» (Берлин, 1909) Генриха Шуртца и «Первобытные тайные общества» (Нью-Йорк, 1908) Энтони Уэбстера. Однако что же выделяет из других социальных систем тайные общества? Конечно, это идея - религиозная или политическая. Именно идея отличает посвященных от профанического мира, мира светских организаций и открытых сообществ. Но главное в тайном обществе - это инициация, которая означает прерывание прежнего жизненного цикла и символизирует второе рождение. Она вводит посвященного в некий сакральный круг и открывает неофиту тайные пружины истории или эзотерическую суть мировых религий, как бы переводит его в ряд сверхчеловеческих существ, когда обыденные жизненные цели основной массы человечества становятся для посвященного просто откровенной банальностью.
Выдающийся философ и религиовед Мирча Элиаде (предки которого были молдаванами из запрутской Молдовы) писал в этой связи: «История религии различает три большие категории — или типа — посвящения. Первый включает коллективные обряды, знаменующие переход от детства или юношества к взрослому возрасту и обязательные для всех членов общества. В этнологической литературе эти образы рассматриваются в терминах: «обряды, связанные с возрастом половой зрелости», «племенные посвящения» или «возрастные посвящения»… Вторая категория посвящений включает все виды обрядов вступления в тайное общество, в союз (Bund) или братство. Эти тайные общества предназначены для людей одного пола и очень ревниво охраняют свои секреты. Большинство братств объединяют мужчин и составляют «мужские союзы» (Männerbünde)… третья категория посвящения подтверждает мистическое призвание, которое на уровне первобытных религий представляет собой призвание колдуна — знахаря и шамана. Одна из специфических особенностей этой третьей категории состоит в той значимости, которую придает человеку индивидуальный опыт».(Мирча Элиаде «Тайные общества. Обряды инициации и посвящения»).
Таким образом, инициация - основной ключевой момент во вхождении человека в тайное общество. Она была присуща и катарам, и богомилам, и членам рыцарских орденов.
Именно этот обряд с некоторых пор начал отличать Орден тамплиеров от других рыцарских союзов и христианских братств. (Напомним, полное название ордена звучало как «Бедные соратники Христа и Соломонова Храма»). Безусловно оставаясь в рамках христианской традиции, и катары и тамплиеры, тем ни менее, существенно изменили свои воззрения и мистические идеи. Так, если катары всегда исповедовали своеобразный синтез религий гностиков и христиан, то тамплиеры изначально были глубоко ортодоксальными христианскими воинами. Однако со времени крестовых походов их идейные позиции существенно изменились.
Изменение их идеологии - ключевая тайна, но именно в ней коренится раскол рыцарей Храма и рыцарей некоего ордена Сиона, деятельность которого во многом покрыта тайной. Существуют данные, что оба ордена вначале имели даже одних и тех же великих магистров. Некоторыми исследователями даже была высказана точка зрения, что тамплиеры создавались Сионской общиной, или иначе Орденом Сиона, как военная составляющая единой инициатической структуры. Позже, после ряда раскопок, проведенных храмовниками (так переводится на русский язык название «тамплиеры») в Палестине под остатками Храма Соломона, что-то изменилось. Что же? Это великая загадка, но именно в ней корениться суть новой инициации тамплиеров, что не позволяло им более разделять воззрения Ордена Сиона. Дороги этих тайных рыцарских братств разошлись раз и навсегда.
Разошлись настолько, что король Франции Филипп Красивый 13 октября 1307 года нанес удар по Ордену Храма и запретил его деятельность, подвергнув аресту не только рыцарей Храма, но и его верхушку во главе с великим магистром Жаком де Моле. Он обвинил храмовников во многих грехах, и в частности в болгарской ереси, что подтверждает наши воззрения на то, что тамплиеры, катары и богомилы были во многом преследователями одной сакральной традиции. В своем бестселлере «Святая Кровь и Святой Грааль» авторы книги - Майкл Бейджент, Ричард Ли и Генри Линкольн писали в этой связи: «Филипп Красивый возводит на папский престол своего собственного кандидата. Клемент V впредь уже не сможет ни в чем ему отказать. Как видно, французский король тщательно продумал весь план. Частично благодаря шпионам, которых он внедрил в ряды тамплиеров, частично благодаря разоблачениям одного командора-ренегата, он составил список обвинений, который позволит ему нанести ордену роковой, действенный и окончательный удар; потом он распространил по всей стране запечатанные приказы об аресте, которые будут вскрыты одновременно на рассвете в пятницу, тринадцатого октября 1307 года. В этот день все французские тамплиеры будут арестованы и заключены в тюрьму, их имущество — конфисковано, на командорства наложен королевский секвестр. К несчастью, хотя эффект внезапности, рассчитанный королем, превосходно удался, огромное богатство, которое он надеялся заполучить, от него ускользнуло: он не смог нигде его найти, и знаменитое «сокровище тамплиеров» заняло свое место в длинном перечне великих загадок Истории».
Но все это будет гораздо позже, и рыцари Ордена еще не подозревают о том, какая страшная судьба их ожидает, а пока одними из первых удар по своим верованиям приняли на себя катары. В чем же заключалось противостояние катаров и тех, кто поклонялся кресту, и почему это учение столь обеспокоило римскую церковь? В католических источниках того времени встречается много упоминаний о том, что катары верят «в двух богов — одного доброго, а второго злого…» Это означает, что катары различали два творения: истинное, дела которого на самом деле «есть», то есть, творение Божье («Всё чрез Него начало быть»); и иллюзорное, дела которого не имеют истинного бытия, этот видимый мир, ассоциируемый ими с «небытием» («а без Него ничто начало быть» или же, «все вещи без Него начали быть», как писал проповедник катаризма Пьер Отье). Видимый мир, «этот мир», не является творением Божьим. Он возник из другого начала. Дуализм катаров предполагал абсолютную независимость корней добра и зла по отношению друг к другу. Они основывали свою диалектику на «Логике» Аристотеля: «Противоположные принципы являются противоположностями», следовательно, добро и зло, являющиеся противоположностями, происходят от противоположных принципов. Так развивались воззрения катаров. В результате чего и в Лангедоке и на севере Италии, произошел своеобразный синтез двух разных религий, имеющих видимо общие корни в древней индоевропейской сакральной традиции.
Возникла другая христианская церковь, отвергавшая не только Ветхий Завет и его Бога, но большинство новозаветных евангелий.
Кроме того, катары усматривали в поклонении кресту пренебрежение Божественной природой Христа. Их неприязненное отношение к этому символу было столь сильным, что, например, один из них воскликнул как-то: «Я ни за что не хотел бы быть спасенным через этот знак!» (об этом пишет Отто Ран).
Так что перчатка папскому престолу была брошена, и ответ не заставил себя долго ждать.
Крестовый поход против катаров был истинным ужасом для современников. В 1209 году папа Иннокентий III призвал к крестовому походу против этих «еретиков», получившему название альбигойского (от названия городка Альби, где концентрация катаров была наивысшей). Откликнувшись на этот призыв, бароны Франции и Европы в 1209 году атаковали земли графства Тулузского и виконтства Транкавель. Руководство походом осуществлял папский легат Арно Амори, аббат Сито. Для крестового похода против альбигойцев характерны жестокие расправы с мирным населением (Безье в 1209 году, Марманде в 1219 году), а также огромные массовые костры, где сжигали еретиков — в Минерве (140 сожжённых в 1210 году), Лаворе (400 сожжённых в 1211 году). Однако местное население, для которого война носила как религиозный, так и национально-освободительный характер, оказывало активное сопротивление крестоносцам, поддерживая своих законных графов.
Не приняли участия в этой кровавой бойне и тамплиеры. Долгое время они не только отказывались от этого похода, но и помогали катарам. Орден во время альбигойских войн формально сохранял нейтралитет, однако его командорства в Лангедоке нередко предоставляли убежище катарам и даже защищали их от крестоносцев. Более того, тамплиеры с оружием в руках участвовали в битве при Мюре в 1213 году на стороне катарской армии.
По этому вопросу известные исследователи Ордена тамплиеров, уже упоминавшиеся Майкл Бейджент, Ричард Ли и Генри Линкольн писали: «Тамплиеры подчеркивали свою нейтральность в отношении истребления альбигойцев и ограничились тем, что объявили настоящими крестовыми походами только походы против сарацин. Однако, по рассказам современников, крепости тамплиеров служили убежищем для еретиков, и им даже приходилось брать в руки оружие, чтобы защитить скрывающихся. Судя по рукописям, датируемым началом Альбигойской войны, очень многие катары пополнили ряды тамплиеров, чем привели в уныние крестоносцев Симона де Монфора. Также среди имен высших должностных лиц фигурируют имена, безусловно, принадлежавшие катарам… Вступив в орден тамплиеров, представители лангедокской знати, по всей видимости, предпочитали чаще всего оставаться в своих владениях, где они являли собой мощную, прочную и верную ордену основу. Так же именно в Лангедоке тамплиеры окажутся лицом к лицу с системой мышления и влияния, очень далеких от римско-католической ортодоксии».
Обратим внимание на это название: Лангедок, столь тесно связанное с жизнью ордена. Сейчас это – историческая область на юге Франции. Но в начале XIII века Лангедок не подчинялся французским королям. Это была независимая вотчина, которая управлялась графами Тулузскими и могущественным домом Транкавелей, именно здесь достигла своего апогея ересь катаров. Именно поэтому объявленный папским престолом поход против катаров коснулся и той части лангедокской аристократии, которая поддержала гностический бунт катаризма. Эти события были детально описаны немецким исследователем Отто Раном в его работах «Двор Люцифера» и «Крестовый поход против Грааля». В них автор противопоставил катаров с их религией Грааля и Святого Духа кресту христиан, обозначив последний как символ Иеговы. Многое здесь спорно, но исторические факты этой тотальной войны представляют интерес для нашего исследования.
Во-первых, катары в Лангедоке нашли поддержку не только в куртуазных кругах местного рыцарства и трубадуров, но и среди остального населения, включая низы общества, где сохранялись инициатические обряды кельтских времен, с их культом Грааля (в кельтской традиции это Чаша Черидвен, дающая бессмертие и власть), и культом кельтского бога Солнца Белена, рядом с которым нередко упоминается богиня Белиссена. (Предположительно в античной мифологии им соответствуют Аполлон и Афродита). Автор вышеупомянутых работ считал, что еще долгое время после принятия христианства в Южной Галлии сохранялись, не просто пережитки кельтских языческих верований, но существовали тайные общества кельтских жрецов, с их ритуалистикой, культами и древней инициатической практикой. Сюда и пришли с востока носители манихейских и зороастрийских знаний. Отто Ран писал, вспоминая о катарах и их крепости Монсегюр: «В доисторические времена Монсегюр был святилищем богини Белиссены, кельтиберского аналога Астарты-Артемиды-Дианы. Астарта в финикийской мифологии носила имя Паредра Ваала, в греческой мифологии была известна как Артемида, сестра Аполлона, а в кельтиберской теогонии - Белиссена, богиня Абеллиона». И еще. «Святилища друидов, посвященные Белиссене, также были расположены в местах, посвященных Абеллиону. Неподалеку от современного Мирпуа - на гербе его владельцев (сыновей Белиссены) были изображены башня, рыба и полумесяц - находился священный лес Белена. Современная Белеста, лежащая в нескольких часах пути от Монсегюра, была одним из таких священных мест Белиссены. В Лавелане, у подножия горы Монсегюр, где прежде властвовал сын Белиссены Рамон де Перелья, святилище Белиссены также было расположено рядом со святилищем Абеллиона».
Итак, мы видим, что аристократия и рыцарство Лангедока сохранили древние кельтские и финикийские верования. Даже геральдика аристократических родов юга несла в себе знаки и символы дохристианской древности. К этому катары добавили своеобразное христианство, которое было синтезом идей Христа и религии Грааля, имеющей древнее зороастрийское происхождение. «Символом катаров был Бог-Святой Дух, которого в Евангелиях символизировал голубь. Кто-то из катаров высек изображение голубя на стене одной из пещер Сабарте. В развалинах Монсегюра были найдены глиняные голуби. Гербом рыцарей Грааля также был голубь. В Страстную пятницу, день высочайшей любви, голубь опускал облатку на Грааль. Согласно легенде, услышанной мною от пиренейских пастухов, голубь заставил гору Табор разойтись, а Эсклармонду - превратиться в символ Бога-Святого Духа. Все эти взаимоотношения очень показательны». (Отто Ран «Крестовый поход против Грааля».)
Во-вторых, как катаров, так и тамплиеров обвиняли не только в тайных знаниях, но и в обладании тайными священными реликвиями. Были даже те, кто считал их хранителями самого Грааля. Ведь катары слыли обладателями сказочного, даже священного сокровища, которое, согласно некоторым легендам, как раз и было ни чем иным, как святым Граалем. Именно это обстоятельство заставило Рихарда Вагнера перед тем как написать свою последнюю оперу «Парсифаль», совершить паломничество в Ренн-ле-Шато – небольшое местечко, расположенное как раз в том самом Лангедоке. Именно Ренн-ле-Шато получил мировую известность благодаря слухам, что там спрятаны сокровища тамплиеров, главным из которых является чаша святого Грааля. Из-за этих слухов немецкие войска во время оккупации Франции 1940 — 1944 гг. предпринимали безуспешные раскопки по всем близлежащим окрестностям. Но впрочем, они были не одиноки в своих попытках, потому что призрак утерянного тамплиерами сокровища не оставлял в покое ни одного жителя этой местности. В свое время великий магистр ордена тамплиеров, Бертран де Бланшфор, отдал приказание перерыть всю землю в округе, но таинственные сокровища так и не были найдены.
Загадка, связанная с сокровищами Лангедока, осталась неразгаданной до сих пор. А сами катары были жестко разгромлены. В 1226 году Людовик VIII Французский, сын Филиппа-Августа, продолжил начатый ранее поход против катаров и лангедокской аристократии. Граф Тулузский был вынужден сдаться, и подписал вассальный договор с Парижем. Одновременно он отказывался от «катарской ереси», как называли это религиозное учение в Париже и Риме. В 1244 пал последний бастион катаров - крепость Монсегюр. Началась кровавая вакханалия средневековой папской инквизиции. Кровь лилась рекой. Рыцарство севера уничтожало не только самих катаров и их избранный круг посвященных, принявших «консоломентум» т.е. отречение от мира и земных благ, но и аристократию юга.
И хотя катары были навсегда уничтожены, традиции «болгарской ереси», появившейся в 10 веке на Балканах и развитой в катаризме, не пресеклись. Позже они повлияли на вальденсов – последователей христианского учения, исповедовавших примерно те же идеи о природе добра и зла, на германских миннезингеров, в стихал и песнях воспевавших рыцарскую любовь, на гуситов (сторонников реформаторского религиозного движения в Чехии) и представителей их радикального крыла - таборитов, а также на протестантов. Повлияли их идеи и на учение Джордано Бруно, и на мировоззрение титанов итальянского возрождения. Но больше всего, конечно же, на членов ордена тамплиеров, которые восприняли не только гностические учения катаров, их дуализм, культ Белена, Аполлона и Афродиты, но и тайны посвящения в эту древнейшую и наиболее загадочную традицию средневековья.
Добавить комментарий